Три мирных года [СИ] - Виктор Алексеевич Козырев

что было некуда, а теперь, здесь поставили город и бойцы потянулись, тонкой вереницей, скрашивать скуку.

Череп, однако, проигнорировал её вопрос, продолжив рассказ.

— Вернее, не совсем один. Их трое ушло, но вернулось только двое. Один из них, Берестянский Олег Евгеньевич, 1984 года рождения, второго года службы, сказал своим сослуживцам Ященко и Кангуру, что заскочит к одной девушке, с которой он познакомился несколько недель назад. Кангур удивился, так как ранее не замечал за Берестянским склонности заводить романы с девушками.

Довнарович почему-то покраснела, а я строго посмотрел на неё. Явно ведь не о том думает.

— На обговорённое заранее место встречи Берестянский не явился, хотя бойцы прождали на час дольше, чем договаривались. Не появился он и к утренней поверке, где и заметили его отсутствие. Была поднята тревога и в город вышли военные патрули. Но поиски до сих не увенчались успехом.

— Это-то понятно, но почему дёрнули нас, по линии ГРУ? — спросил я. — Орлы мух не ловят.

Череп посмотрел на меня как-то странно.

— Берестянский, три месяца провёл в плену на Тауси, — пояснил он. — И по нашим данным, там были какие-то проблемы, но доказательств не было, поэтому мы вернули его дослуживать в космодесант.

— Какие именно проблемы? — опередив меня, спросила Довнарович.

— Его содержали немного лучше, чем остальных к тому же часто вызывали к начальству центра. Сам Берестянский ни с кем не общался, держался в стороне от остальных пленных.

— Ну такое, — повертел я рукой в воздухе.

— Да, больше ничего на него не было, ни документов, ни свидетельств, — согласился Череп. — Но это не показатель. Его хоть и вернули в часть, но взяли на заметку.

— Мда… — произнёс я. — На заметку. Настолько хорошо следили, что не уследили, когда он исчез, незадолго до прибытия делегации из Тауси.

— Не мне тебе объяснять, какой у нас сейчас бардак повсюду в связи с реорганизацией вооружённых сил, — вздохнул Черепанов.

Я махнул рукой. Вот лучше бы лишний раз мне этого не напоминал.

— Чё уж там. Ладно, я сейчас возвращаюсь в общагу, беру оружие и кое-какое экспериментальное устройство, а потом мы идём искать беглеца. Череп, какая основная версия?

— Что он всё-таки был завербован, а теперь подался в бега, чтобы выйти на связь с делегацией Тауси. Он последний месяц крутился при штабе, завёл там знакомства, мог узнать, что-то такое, за что купит себе сладкую жизнь на планете зоне их влияния.

Яся грязно выругалась вслух, я бы тоже так сделал, но пока был занят. Включив телефон, набирал Ирину. Телефон не ответил, значит, лекция ещё не кончилась. Что же, родная, придётся тебе добираться в общагу одной.

Быстро записав послание своей девушке, я махнул рукой Черепу и Ясе и решительным шагом потопал в сторону общежитий университета.

Довнарович всё не могла успокоиться.

— В самоволку ушли и кто? Воевавшие бойцы. Совсем расслабились, нюх потеряли, — ворчала она.

Я лишь вздохнул, вспоминая, как встретил таких вот самовольщиков, в прошлом месяце. Правда, они были совсем салагами, без боевого опыта, но велика ли разница?

Тогда на Полигоне только-только начиналась полноценная зима. Я возвращался из городской библиотеки, где помимо учебной литературы взял три художественные книги. Одну удалось получить, после долгих уговоров симпатичной библиотекарши, которая пошла на милость, узнав, что я тоже участвовал в Нотрийской битве. Девчонка служила связисткой и от гибели их спас отряд космодесанта, правда, не мой, но всё равно к войскам космической поддержки, она относилась теплее, чем к прочим.

Это была новая книга военного прозаика Олега Дивова, которая называлась «Лучший экипаж Солнечной», рассказывающая об операции на Персее, а я в ней поучаствовал, едва попал в космодесант. Сам автор в военно-космических войсках послужил и рядовым, и офицером.

Впрочем, нашу часть прислали уже к шапочному разбору и мне было интересно почитать человека, который принимал участие в этой операции с первых дней. На его книги меня подсадил Мишаня, выдав сразу три, когда я заглянул к нему в гости. Две из них про битвы на Арсе: «Стальное сердце» и «Молодые и сильные выживут» и ещё одна про боевые действия на Ярве: «Вредная профессия». Интересно пишет, увлекательно и почти так, как было, это я оценить могу. Ладно, возвращаемся к беглым солдатам. Так, иду я себе, никого не трогаю, как в переулке между улицей Липницкого и проспектом Ленина, меня останавливают два бойца военно-космических войск судя по виду из орудийщиков. Одного взгляда мне хватило понять, что это рванувшие в самоволку салабоны.

— Э, студент, а ты чё по-военному прикинулся? — спросил один из них, с наглой мордой.

Ну да. Развлекательную программу они собирались дополнить набитием морды борзому студентику. И повод есть, можно спросить за армейскую куртку, такие здесь многие носят, в том числе и не служившие. Удобная вещь, как я и говорил.

Смешно. Хоть я и правда, за последний месяц слегка оброс, забывая постричься, но какие-то инстинкты самосохранения должны быть? Я по своей фактуре непохож на лёгкую жертву.

Я не стал вступать с ними в дебаты, а быстро повалил и слегка попинал оборзевших салабонов, которые нюх потеряли, и на дембельнувшихся нападают. Благо, книги были в торбе, рук не занимали.

— Слышь палубные, — сказал я, закуривая, обращаясь к лежавшим в снегу солдатам. — Я три года в космодесанте лямку оттянул, и на войне был и имею право носить и армейку и все мои боевые награды.

Они поднялись, постанывая и шипя ругательства себе под нос.

— Свалили отсюда, — цыкнул на них я. — Пока я вас командиру не сдал.

Блин, а вот мы в своё время в самоволку не ходили. Банально некуда было. Гражданские объекты только-только начинали строить. А теперь здесь целый город рядом. Небольшой, но куда сходить есть. Назвали Новый Ленинград.

Они посмотрели на меня испуганно, но быстро пришли в себя.

— Сигаретки не дашь? — спросил наглый.

— Скрылся в туман, — прошипел я.

Нет, я нежадный. И если бы они просто подошли и сигарет попросили, выдал бы им две пачки. Помню ещё, какие у нас напряги с куревом были. Но такие заходы надо карать и жёстко, а то оборзеют.

Эту историю, я и выдал Довнарович, пока мы шли до общаги.

— Бардак, — прокомментировала она и я не стал её переубеждать.

В общежитии мы поднялись в мою комнату, не обращая внимания на возмущённые крики комендантши. Я быстро разыскал коробку, где лежали мои ордена и медали, а также лазерный пистолет системы Наганова, который многие называли наганом.

— Как ты его протащил? — удивился Череп.

— Во-первых, он наградной, а во-вторых,